Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 25.03.2021 N 310-ЭС20-18954 по делу N А36-7977/2016
(извлечение)
Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, подлежащему применению к спорным отношениям, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо в случае недостаточности имущества должника несет субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если, в частности, в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона, причинен вред имущественным правам кредиторов. Аналогичные правила в настоящее время закреплены в пунктах 1 и 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.
Квалифицирующим признаком сделки, ряда сделок, при наличии которых к контролирующему лицу может быть применена упомянутая презумпция доведения до банкротства, являются значимость этих сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно их существенная убыточность в контексте отношений "должник (его конкурсная масса) - кредиторы", то есть направленность сделок на причинение существенного вреда кредиторам путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) конкурсной массы. Такая противоправная направленность сделок должна иметь место на момент их совершения.
Заключенные обществом "СПАР Липецк" с банками "Уралсиб" и "ВТБ" договоры поручительства, исходя из объема принятых поручителем обязательств, действительно, отвечали критерию значимости.
Вместе с тем, при разрешении вопроса о реальной цели совершения тех или иных сделок должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота. В настоящее время на рынке кредитования сложилась устойчивая банковская практика, в соответствии с которой организации, входящие в одну группу, привлекаются банками в качестве поручителей по обязательствам друг друга.
Сама по себе выдача такого рода поручительств в пользу кредитной организации, настаивающей на дополнительном обеспечении, не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении руководителя поручителя по отношению к его кредиторам даже в ситуации, когда поручитель с целью реализации общегрупповых интересов, а не для причинения вреда кредиторам, принимает на себя солидарные обязательства перед банком в объеме, превышающем его финансовые возможности, полагая при этом, что в перспективе результат деятельности группы позволит погасить обязательства ее членов перед кредиторами.
Для констатации сомнительности поручительства, его направленности на причинение вреда остальным кредиторам поручителя, должны быть приведены веские аргументы, свидетельствующие о значительном отклонении поведения от сложившейся практики, в частности, о том, что поручитель действовал злонамеренно: цель привлечения независимого кредитного финансирования группой, объединяющей заемщика и лиц, выдавших обеспечение, в действительности ими не преследовалась, им было очевидно, что в дальнейшем обязательства заведомо не будут исполнены.
Как следует из пояснений Дудорова О.Н., ФНС России и не оспаривается иными участвующими в деле лицами, общество "ПланетаСтрой" специализировалось на торговле товарами для дома и интерьера, используя сеть магазинов "Уютерра", общество "СПАР Липецк" фактически занималось розничной торговлей продовольственными товарами в сети магазинов "СПАР".
В рассматриваемом случае, Дудоров О.Н. ссылался на то, что не являлся таким бенефициарным собственником, который в конечном счете прямо или косвенно (через третьих лиц) владел существенной долей участия в уставном капитале обществ "СПАР Липецк" и (или) "ПланетаСтрой". Причиной банкротства основного заемщика - общества "ПланетаСтрой", за которого поручились общества "СПАР Липецк", "Феникс XXI век" и "Мегос" стали экономические факторы - рост курса валют, увеличение ставок по кредитам, снижение покупательского спроса и, как следствие, уменьшение торговой выручки. Дудоров О.Н. указывал на то, что с целью преодоления кризисной ситуации заемщиком и кредитными организациями согласована антикризисная программа, предусматривавшая увольнение части сотрудников, закрытие некоторых торговых точек, уменьшение размера арендных платежей, отказ от услуг частных охранных предприятий и операторов видеонаблюдения, отказ от закупок импортных товаров, увеличение доли оптовых продаж. Заключение договоров поручительства с организациями, входившими с основным заемщиком в одну группу, являлось необходимым условием реструктуризации кредитов, согласованной банками. Реструктуризация задолженности проводилась с расчетом на успешное преодоление кризиса.
Данные возражения ответчика по обособленному спору, равно как и доказательства, подтверждающие, по мнению Дудорова О.Н., эти возражения, в нарушение положений статей 71, 185 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не были оценены судами.
Суды ошибочно не приняли во внимание то, что наличие антикризисной программы (плана) может подтверждаться не только документом, поименованным соответствующим образом, но и совокупностью иных доказательств (например, перепиской с контрагентами, протоколами совещаний и т.п.). При этом возложение субсидиарной ответственности допустимо, в частности, когда следование плану являлось явно неразумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах, либо когда план разрабатывался лишь для создания внешней иллюзии принятия антикризисных мер и получения отсрочки с тем, чтобы выиграть время для отчуждения активов во вред кредиторам.
В обжалуемых судебных актах нет ссылок ни на то, что у Дудорова О.Н. имелся какой-либо личный интерес в солидарном принятии долговых обязательств перед банками "Уралсиб" и "ВТБ", являющимися независимыми кредиторами, ни на участие Дудорова О.Н. в совершении сделок по выводу активов.
В ситуации, когда в отсутствие поручительства кредитная задолженность перед банками не была бы реструктуризована, выдача поручительства одним членом группы в интересах заемщика, относящегося к той же группе, с экономической точки зрения является способом финансирования последнего.
Подход занятый судами, по сути, сводится к тому, что одно лицо, входящее в группу, не должно предоставлять подобного рода антикризисное финансирование другому члену группы, находящемуся в сложном состоянии, под страхом привлечения руководителя поручителя к субсидиарной ответственности.
С этим подходом судебная коллегия согласиться не может. Он не основан на положениях Закона о банкротстве, содержащих исчерпывающий перечень исключений из общего правила о самостоятельной ответственности юридического лица (статья 56 Гражданского кодекса Российской Федерации), применимых при несостоятельности.
