Определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 23.08.2021 N 305-ЭС21-7572 по делу N А40-6179/2018 удовлетворении требования признан обоснованным отказ суда первой инстанции в привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по обязательствам последнего, поскольку в указанный конкурсным управляющим период должник не имел признаков неплатежеспособности, недостаточности имущества.
В определении от 23.08.2021 Верховный Суд в том числе обратил внимание в том числе на следующее.
Моисеенко А.А. являлся руководителем и единственным участником общества.
Решением Арбитражного суда города Москвы от 10.09.2018 общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.
Обращаясь в суд с заявлением о привлечении Моисеенко А.А. к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий обществом сослался на неисполнение им обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве подконтрольной организации.
Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции счел, что в указанный конкурсным управляющим период общество не имело признаков неплатежеспособности, недостаточности имущества.
Суд апелляционной инстанции, удовлетворяя заявление конкурсного управляющего обществом на основании пункта 2 статьи 10 (статьи 61.12) Закона о банкротстве, исходил из того, что Моисеенко А.А. в силу статьи 9 этого Закона должен был инициировать судебный процесс банкротства должника не позднее 21.09.2015, чего он не сделал. Суд апелляционной инстанции установил, что общество в июне 2015 года вследствие финансовых трудностей фактически перестало исполнять обязательства перед кредиторами и вскоре впало в ситуацию объективного банкротства.
Размер ответственности Моисеенко А.А. определен судом апелляционной инстанции в сумме 40 339 649 рублей 85 копеек, из которых:
39 957 760 рублей 41 копейка - задолженность, взысканная решением Арбитражного суда города Москвы от 19.05.2016 по делу N А40-240521/2015;
381 889 рублей 44 копейки - задолженность, взысканная постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.09.2016 по делу N А40-17443/2016.
Суд округа согласился с судом апелляционной инстанции.
Между тем судами апелляционной инстанции и округа не учтено следующее.
Исходя из положений статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации руководитель хозяйственного общества обязан действовать добросовестно по отношению к такой группе лиц как кредиторы. Это означает, что он должен учитывать права и законные интересы последних, содействовать им, в том числе в получении необходимой информации.
Применительно к гражданским обязательственным отношениям невыполнение руководителем требований Закона о банкротстве об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица. Подобное поведение руководителя влечет за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введенных в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения. Хотя предпринимательская деятельность не гарантирует получение результата от ее осуществления в виде прибыли, тем не менее она предполагает защиту от рисков, связанных с неправомерными действиями (бездействием), нарушающими нормальный (сложившийся) режим хозяйствования.
Исходя из этого в пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве, действовавшем ранее, статье 61.12 Закона о банкротстве, действующей в настоящее время, законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу Закона, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение. Субсидиарная ответственность такого руководителя ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами, то есть объемом обязательств, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.
В рассматриваемом случае таких обязательств у общества не имеется.
Суд апелляционной инстанции установил, что Моисеенко А.А. должен был инициировать процесс банкротства должника не позднее 21.09.2015.
Обязательства, ответственность по которым возложена на Моисеенко А.А., возникли на стороне общества до 2015 года.
Так, задолженность, относящаяся к спору по делу N А40-240521/15, по сути, касается регрессного обязательства общества (принципала), возникшего вследствие осуществления акционерным обществом "Гранд Инвест Банк" (банком) платежа в пользу общества с ограниченной ответственностью "Киосера Документ Солюшенз Рус" (бенефициара) по безотзывной банковской гарантии, выданной 16.06.2014. Обязательство возместить банку сумму, уплаченную им бенефициару, общество приняло на себя в момент заключения с банком договора от 16.06.2014 N 06/14/GAR о предоставлении банковской гарантии (далее - договор от 16.06.2014), то есть в 2014 году.
По делу N А40-17443/2016 с общества в пользу банка взыскано вознаграждение за выдачу гарантии по упомянутому договору от 16.06.2014. Обязательство выплачивать в соответствии с согласованным графиком вознаграждение за выдачу гарантии общество также приняло на себя в момент заключения с банком договора от 16.06.2014.
Суды апелляционной инстанции и округа ошибочно отождествили срок возникновения обязательства со сроком его исполнения. Несмотря на то, что срок исполнения обязательств в сумме 40 339 649 рублей 85 копеек пришелся на период после 21.09.2015, сами обязательства были приняты обществом ранее - 16.06.2014, когда банк - контрагент общества заключил с ним договор от 16.06.2014 и выдал по просьбе последнего безотзывную банковскую гарантию. В это время, как установил суд апелляционной инстанции, на стороне руководителя еще не возникла обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве подконтрольного общества, а значит, не имел место обман банка руководителем путем нераскрытия информации о тяжелом финансовом положении общества.
Требование о привлечении Моисеенко А.А. к субсидиарной ответственности по каким-либо другим обязательствам должника или по основанию, связанному с доведением общества до банкротства, конкурсный управляющий на разрешение суда не передавал, такого рода обстоятельств не приводил и не обосновывал.
С учетом изложенного заявление управляющего, исходя из сформулированных им самим оснований и предмета заявления, не подлежало удовлетворению.