Поиск по сайту

Определение Верховного Суда Российской Федерации от 19.08.2021

Определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19.08.2021 N 305-ЭС21-4666(1,2,4) по делу N А40-240402/2016 направлен на новое рассмотрение обособленный спор о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, отменены судебные акты, которыми были удовлетворены заявленные требования, поскольку суд, привлекая бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности, не дал оценки приводимым ими доказательствам о наличии документации к моменту прекращения полномочий каждого из них и попытках передать ее следующему руководителю, кроме того, судом не установлено, непередача каких именно документов существенно затруднила проведение процедуры банкротства и формирование конкурсной массы.

В определении от 19.08.2021 Верховный Суд в том числе обратил внимание в том числе на следующее.
По смыслу пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей в спорный период) и разъяснений, данных в пункте 9 постановления N 53, при исследовании совокупности обстоятельств, входящих в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной названной нормой, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.
Таким образом, для целей разрешения вопроса о привлечении бывшего руководителя к ответственности по упомянутым основаниям установление момента подачи заявления о банкротстве должника приобретает существенное значение, учитывая, что момент возникновения такой обязанности в каждом конкретном случае определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов.
Определяя момент, с которым Закон о банкротстве связывает обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника, суд апелляционной инстанции ограничился лишь констатацией наличия у должника неисполненных обязательств по оплате энергоресурса в сумме 765 628 руб. 60 коп., поставленного обществом "МОЭК" в марте 2014 года.
При этом финансовое состояние предприятия в указанный период судом не исследовано, имеющейся в материалах дела бухгалтерской документации о хозяйственной деятельности должника оценка не дана.
Согласно абзацу тридцать четвертому статьи 2 Закона о банкротстве для целей данного Закона под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.
В рассматриваемом случае суд апелляционной инстанции ошибочно отождествил неплатежеспособность с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору. Данное обстоятельство само по себе не свидетельствует об объективном банкротстве (критическом моменте, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей), в связи с чем не может рассматриваться как безусловное доказательство, подтверждающее необходимость обращения руководителя в суд с заявлением о банкротстве. Необходимо учитывать, что финансовые трудности в определенный период могут быть вызваны преодолимыми временными обстоятельствами.
Вступая в должность руководителя, грамотный менеджер должен приступить к детальному анализу ситуации, развивающейся на таком предприятии, что соответствует смыслу разъяснений, приведенных в подпункте 2 пункта 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица".
По результатам такого анализа не исключается возможность разработки и реализации экономически обоснованного плана, направленного на санацию должника, если его руководитель имеет правомерные ожидания преодоления кризисной ситуации в разумный срок, прилагает необходимые усилия для достижения результата (абзац второй пункта 9 постановления N 53).
Наличие такого плана может подтверждаться не только документом, поименованным соответствующим образом, но и совокупностью иных доказательств (например, перепиской с контрагентами, органами публичной власти, протоколами совещаний и т.п.).
При определении вины руководителей необходимо также учитывать специфику правового статуса самих должников-организаций, особенности их функционирования в гражданском обороте.
Деятельность предприятия, учрежденного в целях выполнения работ, оказания услуг жилищно-коммунального хозяйства, удовлетворения общественных потребностей характеризуется наличием значительной дебиторской задолженности граждан и иных потребителей, что, в свою очередь, не позволяет надлежащим образом гасить образовавшиеся долги перед поставщиком энергоресурса и бюджетом. Так, если дебиторская задолженность населения по оплате потребленных жилищно-коммунальных услуг обладает низкой степенью ликвидности, связанной преимущественно с соответствующим уровнем платежеспособности населения, мероприятия по ее истребованию, как правило, малоэффективны. В связи с этим деятельность таких предприятий в отсутствие субсидирования зачастую носит заведомо убыточный характер.
Другой особенностью функционирования такого рода предприятий, созданных для решения общественно-значимых задач, выполнения публично-правовых обязанностей, вытекающих из муниципальных функций, изначально является более высокая степень участия собственника имущества в их оперативной деятельности по сравнению, например, с корпорациями (пункт 4 части 1 статьи 14, пункт 4 части 1 статьи 15, пункт 4 части 1 статьи 16 Федерального закона от 06.10.2003 N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", статьи 18, 20 Федерального закона от 14.11.2002 N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях"). В связи с этим извещение руководителем предприятия собственника его имущества о возникших финансовых затруднениях и отсутствие встречного указания на необходимость подачи заявления о банкротстве может расцениваться как обстоятельство, свидетельствующее о наличии у последнего намерения оказать содействие в преодолении кризисной ситуации (провести санацию), что исключает ответственность директора (действовавшего в соответствии с антикризисным планом) как лица, добросовестно полагавшегося на подобное поведение собственника имущества предприятия.
(Руководителями предприятия последовательно являлись Горбунов А.Ф. (с 12.07.2013 по 15.05.2014), Маслов А.М. (с 22.05.2014 по 10.11.2014) и Панков В.И. (с 11.11.2014 по 26.06.2015)).
В своих возражениях Маслов А.М. в том числе указывал на то, что невозможность исполнения предприятием обязательств перед обществом "МОЭК" обусловлена непередачей ему первичных документов, подтверждающих период и размер долга, в то время как сам кредитор в период его руководства предприятием с таким требованием к должнику не обращался. Вплоть до декабря 2014 года должник продолжал исполнение налоговых обязательств, что подтверждается представленным в материалы дела ответом Федеральной налоговой службы от 14.04.2020. Кроме этого, ссылался на проведение им аудиторской проверки, а также разработанный по ее результатам план выхода предприятия из кризиса. Маслов А.М. также отмечал, что он информировал администрацию о тяжелом финансовом положении должника и принятии последней соответствующих управленческих решений относительно дальнейшей хозяйственной деятельности предприятия (письма от 25.09.2014 и от 07.11.2014). Помимо этого, в письме от 02.10.2014, направленном в адрес администрации, Маслов А.М. просил оказать содействие в восстановлении бухгалтерской и иной документации должника ввиду ее непередачи предыдущим руководителем.
Приведенным доводам и представленным доказательствам суд апелляционной инстанции правовой оценки также не дал.
Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, подлежащему применению к спорным отношениям, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо в случае недостаточности имущества должника несет субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если, в частности, в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона, причинен вред имущественным правам кредиторов. Аналогичные правила в настоящее время закреплены в подпункте 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.
Квалифицирующим признаком сделки, ряда сделок, при наличии которых к контролирующему лицу может быть применена упомянутая презумпция доведения до банкротства, являются значимость этих сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно их существенная убыточность в контексте отношений "должник (его конкурсная масса) - кредиторы", то есть направленность сделок на причинение существенного вреда кредиторам путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) конкурсной массы. Такая противоправная направленность сделок должна иметь место на момент их совершения.
Суд первой инстанции установил, что совершенные Горбуновым А.Ф. и Панковым В.И. сделки не являлись для должника убыточными (кардинально изменившими структуру его имущества в качественно иное - банкротное - состояние) применительно к масштабам деятельности должника в целях применения презумпции доведения до банкротства.
Приходя к обратному выводу о том, что спорные операции повлекли существенное ухудшение финансового состояния должника и наступление его объективного банкротства, суд апелляционной инстанции в нарушение пункта 13 части 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не привел мотивы, по которым он не согласился с выводами суда первой инстанции.
В пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в настоящее время - подпункт 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве) также закреплена презумпция наличия причинно-следственной связи между несостоятельностью должника и действиями (бездействием) контролирующего лица при непередаче им документов бухгалтерского учета и (или) отчетности, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.
Как разъяснено в пункте 24 постановления N 53, лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства. В свою очередь, привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась. При этом под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в частности, невозможность определения и идентификации основных активов должника.
Привлекая бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности по данному основанию, апелляционный суд приводимые ими доводы и доказательства в опровержение упомянутой презумпции (в частности, о наличии соответствующей документации к моменту прекращения полномочий каждого из них и попытках передать ее следующему руководителю) не оценил. Судом также не установлено, непередача каких именно документов существенно затруднила проведение процедуры банкротства и формирование конкурсной массы.
В то же время установленные судом апелляционной инстанции обстоятельства (восстановление Масловым А.М. непереданной предыдущим руководителем Горбуновым А.Ф. документации и последующая передача документации сменившему его руководителю Панкову В.И.) исключали возможность возложения на Горбунова А.Ф. и Маслова А.М. субсидиарной ответственности по обязательствам должника за непередачу документации, так как негативные последствия от подобных действий (бездействия) были устранены до возбуждения дела о банкротстве.

Все новости

Личный кабинет
00:00