Определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 08.10.2020 N 308-ЭС20-8307 по делу N А53-5830/2019 удовлетворено требование о включении требований в реестр требований кредиторов должника, поскольку имеющиеся доводы с учетом опровергающих их выводов судов, а также позиций общества и временного управляющего должником не порождают убедительных сомнений в реальности займов и не позволяют с уверенностью констатировать, что соответствующие операции носили мнимый, нестандартный характер.
Верховный Суд указал в том числе на следующее.
В рамках дела о банкротстве должника общества с ограниченной ответственностью "Кондитерская фабрика "Мишкино" (далее - кондитерская фабрика, должник) общество ООО «Инвест» обратилось с заявлением о включении в реестр его требований.
Возражения Банка как конкурсного кредитора против требований общества по существу сводились к фиктивности (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации) спорных займов ввиду того, что денежные средства проходили через счет общества и должника транзитом, не опосредуя реальные хозяйственные отношения, а создавая лишь видимость этого в целях искусственного формирования задолженности.
Такая версия может выглядеть убедительной, только если предположить, что действия как кредитора (общества), так и заемщика (кондитерской фабрики) координировались из единого центра принятия управленческих решений, иными словами, если общество и должник были аффилированы по признаку вхождения в одну группу лиц, объединенную общими экономическими интересами.
Банк не оспаривал, что между должником и обществом отсутствовали формально-юридические признаки аффилированности. В то же время доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение юридической связанности, но и фактической, наличие которой имеет место тогда, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475). Именно на существование фактической аффилированности ссылался банк в обоснование своих возражений против требования кредитора.
Согласно позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6), о наличии фактической аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.
Следовательно, для определения аффилированности сторон заемных отношений необходимо было подтвердить, что спорные сделки являлись нестандартными с точки зрения заведенной в гражданском обороте практики поведения.
Банк отмечал, что общество в качестве займа предоставляло денежные средства, полученные от различных обществ. После этого денежные средства в качестве займов предоставлялись кондитерской фабрике, которая далее перечисляла эти средства иным обществам. Тем самым, банк полагал, что заемные денежные средства возвращались тем лицам, которые их и предоставили заимодавцу, что свидетельствует о закольцованном характере движения денег.
Судебная коллегия полагает, что названные доводы банка (подателя кассационной жалобы) не нашли своего подтверждения и не опровергают выводы судов, установивших реальных характер заемных отношений.
Необходимо отметить, что банк лишь выборочно ссылается на те операции, которые могут подтвердить его правовую позицию, игнорируя остальные факты. В то же время судебные акты должны приниматься по результатам всестороннего анализа дела, принимая во внимание всю совокупность фактических обстоятельств.
Так, как пояснял в отзыве временный управляющий, значительная часть заемных денежных средств направлена на погашение долга по кредиту перед АО "Альфа-Банк". Иные средства направлялись на выплату кредита заявителю кассационной жалобы (банку), выплату заработной платы работникам фабрики, на исполнение обязательств по уплате обязательных платежей, на расчеты с контрагентами за поставленную продукцию и проч., то есть фактически заемные средства использовались на нужды кондитерской фабрики, для поддержания ее обычной хозяйственной деятельности.
Таким образом, имеющиеся доводы с учетом опровергающих их выводов судов, а также позиций общества и временного управляющего должником не порождают убедительные сомнения в реальности займов и не позволяют с уверенностью констатировать, что соответствующие операции носили мнимый, нестандартный характер. Напротив, при установленных судами обстоятельств наиболее вероятное положение дел выглядит таким образом, что со стороны как общества, так и должника имело место обычное предпринимательское взаимодействие, не выходящее за пределы разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, а финансирование предоставлялось реально на условиях, доступных обычным (независимым) участникам рынка, и использовалось на собственные нужды заемщика.
